Звучит "Belle".

Патрик Фьори: Спасибо.

Мишель Дрюке: Трио из "Нотр-Дам" собралось для "Vivement Dimanche" Патрика. Добрый день, мсье Гару. Добрый день, Даниэль.

Даниэль Лавуа: Добрый день, Мишель.

Мишель Дрюке: Рад видеть, что ты приехал.

Даниэль Лавуа: Я тоже рад тебя видеть.

Мишель Дрюке: Рад видеть всех вас троих. Редко вы теперь вместе собираетесь. В Берси, несколько лет назад?

Патрик Фьори: Гару пригласил. Мы договорились об этом еще во времена "Нотр-Дам де Пари". Как бы то ни было, спасибо, мои родные. Спасибо, что пришли.

Гару: Спасибо за приглашение.

Даниэль Лавуа: Спасибо, Патрик.

Патрик Фьори: На самом деле Гару в то время сказал: "Если однажды я буду в Берси, приезжайте петь".

Гару: Так и вышло. Вообще мы собрали зал в Берси вместе, втроем.

Патрик Фьори: Гару пел в Берси и приглашал нас.

Гару: Я не мог поступить иначе, мы же подписали договор, пакт! У меня не было выбора.

Даниэль Лавуа: У меня есть другой пакт - приехать и спеть вместе, когда вы оба тоже поседеете! Трио старых дураков.

Гару: Сегодня - разве не так?

Мишель Дрюке: Итак, Даниэль Лавуа, приехавший из своего далекого Квебека и его последний альбом под названием "La licorne captive", к которому мы через минуту перейдем. Твой квебекский товарищ Пламондон сказал тебе: "Архидьякон Фролло - это для тебя"?

Даниэль Лавуа: Люк знал, что я провел свои школьные годы у иезуитов. Он сказал мне: "Даниэль, я хотел бы, чтобы ты стал священником". Я сказал: "Люк, я всю жизнь говорил 'нет' моей матери, и уж тебе-то я 'да' не скажу". Он сказал: "Даниэль, ты знаешь священников". Я сказал: "Вот именно".

Мишель Дрюке: У меня есть вот такое фото. На нем, я хотел бы напомнить: разумеется, Элен Сегара, Жюли Зенатти, Брюно Пелльтье, Люк Мервиль. "Нотр-Дам де Пари" изменил вашу жизнь?

Даниэль Лавуа: Думаю, он больше изменил жизнь Гару и Патрика, потому что у меня уже были пики популярности.

Мишель Дрюке: Конечно.

Даниэль Лавуа: И потом, после "Нотр-Дам де Пари" я устал, и мне хотелось заняться вещами скорее маргинальными. Что я, впрочем, и сделал.

Мишель Дрюке: Знаменитые арии из "Нотр-Дам" все еще звучат у вас в голове? "Belle"? Даниэль, ты давно не пел "Belle"?

Даниэль Лавуа: Я пою ее время от времени в спектаклях. Люди настаивают, чтобы ее пели. Не знаю, у вас так же или нет?

Патрик Фьори: У нас тоже самое.

Даниэль Лавуа: Потому что они стали частью народного достояния, так что у нас выбора нет.

Гару: У нас нет выбора, да и, если честно, мне они никогда не приедаются.

Даниэль Лавуа: Мне тоже.

Гару: Снова петь их на концерте - это всегда волшебные мгновения с публикой, настолько они трогают людей.

Даниэль Лавуа: Не всю жизнь получаются песни, которые выбирают песнями века.

Патрик Фьори: Точно.

Даниэль Лавуа: Это большая честь. Я думаю, было бы неуважением не петь их.

Патрик Фьори: Точно. Совершенно с тобой согласен.

Мишель Дрюке: Итак, Даниэль, поговорим о "Плененном единороге", музыкальном проекте Лорана Гуардо.

Даниэль Лавуа: Я открыл для себя виолы да гамба, как и большинство людей, в "Tous les matins du monde" Марена Маре, о жизни Марена Маре, и влюбился в этот инструмент эпохи Возрождения. Это очень органичный инструмент - дерево и кожа. Когда Лоран Гуардо предложил мне проект сказок и легенд с аккомпанементом виол да гамба, я был совершенно очарован. Признаюсь, я мечтал о таком уже давно, но никогда не думал, что однажды смогу спеть с виолами да гамба.

Гару: Послушайте этот альбом, слияние виол и голоса Даниэля Лавуа, между ними происходит что-то волшебное, можно слушать снова и снова, нас убаюкивает их тепло.

Патрик Фьори: Наслаждение. Наслаждение.

Мишель Дрюке: Если бы в другой жизни в жюри вслепую ты услышал бы голос Лавуа, если позволите, и голос нашего друга [кивает на Патрика], ты обернулся бы?

Гару: Странно, я воображаю себе это, потому что часто говорю себе: "Не слишком рискуешь талантом певца, когда поешь арии из “Нотр-Дам”, которые являются яркими примерами лиричных мелодий, но в самом деле отобранные голоса - редкость. Я все еще надеюсь услышать нечто подобное.

Мишель Дрюке: Вот сейчас, Даниэль Лавуа и Патрик Фьори, будучи в жюри, вы обернулись бы на голос этого курильщика?

Патрик Фьори: Сразу же.

Даниэль Лавуа: Непременно.

Патрик Фьори: Немедленно.

Даниэль Лавуа: Разумеется.

Патрик Фьори: Даже услышав его голос на улице. Проходя мимо и услышав его, я бы обернулся даже на его голос.

Гару: И обнаружил бы, обернувшись, вот кого. [изображает горбуна]. Ну и что бы ты делал?

Патрик Фьори: А я такой: "Н-ноо"! [изображает всадника]. Неплохо, а!

Патрик Фьори: Эти голоса для меня исключительны. Редкая дружба. Я уже уточнял, для меня это больше, чем дружба, это почти любовь. Разумеется, еще и такие редкие голоса, и огромные сердца - да, я бы обернулся сразу же.

Мишель Дрюке: Даниэль, мы рады снова видеть тебя, ты приехал издалека, чтобы прийти к своим друзьям. Мне очень приятно.

Даниэль Лавуа: На самом деле, это огромное счастье - снова встретиться.

Патрик Фьори: Да, совершенно верно.

Мишель Дрюке: Даниэль Лавуа, Гару сегодня пришли сюда, так как, повторюсь, это первый "Vivement dimanche" Патрика в честь 20-летия карьеры. Он пожелал, чтобы вы были здесь. Да, 20 лет.

Даниэль Лавуа: Уже 20 лет?!

Мишель Дрюке: Поприветствуем Даниэля и Гару! Большое спасибо.

Гару: Большое спасибо.

Даниэль Лавуа: Большое спасибо.

Гару: Увидимся снова через 20 лет.

Патрик Фьори: Спасибо.