 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
|
|
|||||||||||||
| Новый Даниэль Лавуа, интимный и универсальный | |
| Le nouveau Daniel Lavoie, intime et universel Дата выхода интервью: 1995-05-20 |
|
| Оригинальный текст интервью | |
|
Вопрос о глубине потери, очень тяжелых финансовых трудностях, сопровождавших последние годы жизни Даниэля Лавуа. Двадцать пять лет работы украдены в одно мгновение. Лавуа научился, сделал резкий вынужденный поворот и извлек положительные моменты из этого очень болезненного опыта. Даниэль Лавуа все потерял и оказался как будто в 1971 году, когда он приехал в Квебек, молодой манитобец с пустыми карманами. "У меня было желание создать себя заново", - говорит он. "И острое чувство, что это переход. Я попытаюсь простить. Я должен пойти дальше и перестать злиться. Это отнимает слишком много энергии." «Я потерял все, что имел. Конечно, сейчас начинать все сначала гораздо тяжелее, чем 25 лет назад. Но я здоров и знаю, что мне нужно. Я не испытываю горечи. Не хочу быть злопамятным. Музыка была моим самым большим убежищем, она спасла меня. Она мой дзен, моя медитация.» Во всем, что касается этого тяжелого удара, Лавуа сдержан. Он не пытается что-то добавить, переложить еще на кого-нибудь то, что сейчас общеизвестно: финансовая катастрофа издательства “Traffic“, где он был партнером, продюсером с Режаном Ранкуром. Музыка И еще раз магия музыки создала чудо. У Лавуа была поддержка его друзей музыкантов. С Франсуа Домпьером, он выступил со спектаклем и струнным оркестром, он дал турне из десяти концертов. Повсюду люди были невероятно теплы к нему. «Я видел слезы от избытка чувств в глазах тех, кто пришел нас слушать. Это стало чудесным бальзамом от моих несчастий. Все очистилось.» Концепт Ici, через пять лет после появления Long courrier, - это альбом, несомненно, полный мягкости. «Интимный и универсальный, в точности то, чего я хотел. Уезжаем из одной точки и приезжаем в другую, более далекую, всегда говоря о любви. Любовь – это серьезно, и еще она может разрывать. Альбом не грустный, возможно, немного меланхоличный, но это вполне в традиции французской песни и это то, чего я хотел.» В ля-Рошель, в прошлом году Даниэль Лавуа спел песни Лео Ферре в годовщину его смерти. Прежде чем сделать это, он пробежался по его репертуару и в памяти осталась традиция огромного уважения к французской песне. «Говорить нам о нас. Я порылся у себя с поисках франкофонных поэтов. Мне было бы интересно переложить на музыку Верлена, Бодлера, Готье и его Кармен. Уверен, что я достиг возраста, когда могу это сделать. У меня впечатление, что люди больше не ждут чего-то от меня, как это было раньше. Сейчас существует уважение между ними и мной. В жизни я такой, как персонаж, которого они видят, к которому они привязаны.» Внешнее впечатление Лавуа все-таки прошел через множество трансформаций, вплоть до стремления к уверенному комфорту кожаной куртки и маленького красного шейного платка в горошек в стиле Рено. На сцене он также побывал в униформе президента Маркоса. Сегодня он утверждает, что ему любопытно, его привлекает театральный аспект, что стоило бы им заняться, чтобы узнать это. В настоящее время он предпочитает маленькие группы музыкантов, скромные сцены, где находятся только трое музыкантов. «Я пою лучше, чем никогда, я больше не форсирую звук. Прежде мне как будто надо было сражаться против целых армий.» Ici вдохновлен совсем другим чувством. Лавуа задумывал его интимным и универсальным. Впрочем, он написал большую часть его песен со своей женой, Луизой Дюбук и получил песню от Louise Forestier и еще одну от Sylvain Lelièvre. «Я чрезвычайно восхищаюсь Forestier», подчеркивает он. «Я искал сотрудничества, похожего на то, что у меня было с англичанкой, автором слов в моих англофонных проектах. Женщины пишут вещи, которые я не могу написать. Я очень большой поклонник Forestier и счастлив включить ее в этот альбом. Мы взаимно любим друг друга и факт работы вместе по сути есть рождение большого сотрудничества. Она давала мне много советов по реализации. On finit par ne plus avoir de vision d’ensemble quand on a le nez dessus!» [не знаю, что означает последняя фраза :-(( скорее всего, что они очень близки] Лавуа хотел тексты, похожие на него самого, близко отражающие его жизнь. Sylvain Lelièvre также сумел найти хорошие слова. Карьера во Франции также внесена в план. Лавуа знает, что французская публика остается верной ему. Огромный успех Ils s’aiment гарантировал ему привилегированное место в их сердцах, эта песня была названа как одна из десяти самых красивых французких песен всех времен. Jours de plaine была известна несколько лет назад, но там он жив как автор Ils s’aiment. В каждый его приезд находятся поклонники, которые пристают к нему и начинают расспрашивать о его отсутствии. «Я скучаю по французам. Этот диск посвящен также и им. В нем я придерживался их самых чистых традиций.» Ici это диск о любви, о мужчинах и женщинах. Он серьезный и значительный, с несколькими вкраплениями юмора. «Любовь», - говорит он, «нельзя относиться к ней с легкостью. Как к игре в спальне.» Даниэль Лавуа воодушевлен новым доверием. Но, фаталист, он знает, что никто ему ничего не должен, что нужно всегда начинать сначала. Что ж, он заплатил сполна, чтобы узнать это. |
________________________________________________________________________________________________________________
Авторы: Manon Guilbert;
Сайт
создан и поддерживается поклонниками Даниэля Лавуа с целью популяризации его творчества info.lavoie@yandex.ru
Авторы переводов: Наталья Кривонос, Алла Малышева, Лиза Смит © Воспроизведение переводов возможно только с разрешения администрации сайта и с указанием ссылки на источник |